«ГИМН ИИСУСОВОЙ МОЛИТВЕ»

ПРЕДИСЛОВИЕ

Рижский старец митрофорный протоиерей Иоанн Журавский, живший с 1867 по 1964 год, представляет собой уникальное явление в православной жизни не только Латвии, но и всего бывшего Союза. Духовные чада ласково называют его «золотым батюшкой», и он действительно был живой связью между прошлым и будущим.

С самого детства будущий старец мечтал посвятить свою жизнь служению Богу, и родители не стали препятствовать его желанию. Иоанн окончил Рижскую Духовную Семинарию и Санкт-Петербургскую Духовную Академию. И в Риге, и в Петербурге молодой студент Иван Петрович Журавский несколько раз встречался с великим православным подвижником — св. прав. Иоанном Кронштадтским.

Иоанн Кронштадтский обладал уникальным даром видеть основное призвание, предназначение человека. Он с удивительной точностью благословлял на исполнение этого предназначения многих известных светских людей и священнослужителей. В молодом студенте Иоанне Журавском Иоанн Кронштадтский увидел человека, который на протяжении многих десятилетий будет продолжать его дело. Он благословил Иоанна на служение и подарил ему рясу, которую батюшка хранил до конца своих дней.

В 1897 году, после окончания Петербургской Академии, Иоанн Журавский был рукоположен во священники и женился. Но, подобно Иоанну Кронштадтскому, он до конца дней прожил с супругой как брат с сестрой. Они воспитали двух приемных детей.

Незаслуженно забытый батюшка Иоанн Журавский — автор книги «О внутреннем христианстве», которую я с огромным удовольствием перечитывал множество раз. Эта книга основана на личном опыте и святоотеческих трудах.

Отец Иоанн написал «О внутреннем христианстве» в 1930-е годы. В этой книге он задаётся вопросом: почему церковь в России постигла такая беда и такие гонения? Почему почти все монастыри были разрушены? Ведь в 20–30-е годы в СССР монашеская жизнь была разрушена.

Сейчас люди часто говорят, что в трагедии церкви виноваты «проклятые большевики». Но батюшка отвечал на этот вопрос иначе. Он считал, что немалая вина в произошедшем лежит на самой церкви. К 1917 году во многих храмах и монастырях «внутреннее христианство» почти исчезло. Хотя обряды исполнялись очень скрупулёзно и точно, «стяжания Духа Святого», о котором говорил преподобный Серафим Саровский, не было.

Поэтому, по мнению батюшки, гонения были не только наказанием от Бога, но и следствием проблем в самой церкви.

«О ВНУТРЕННЕМ ХРИСТИАНСТВЕ»

«В меру жития бывает восприятие истины», — говорил святой Исаак Сирский, великий наставник умного монашества. В меру внутреннего очищения сердца открывается Евангелие. Именно поэтому Господь и сказал: «Покайтесь и веруйте в Евангелие».

Еще в XIV веке преподобный Григорий Синаит с сожалением рассказывал, что обошел гору Афон и среди тысяч монахов нашел лишь троих, кто имел представление об «умном делании». А сто лет назад наш святитель Игнатий Брянчанинов писал, что «ныне они так редки, что можно безошибочно сказать — «их нет».

Умное делание — это основа монашества, а монашество — это сердцевина христианства. Умное житие было основой духовного бытия монашества, его душой. Опытные делатели «умного делания» были живым руководством для монахов. Однако со временем монашество утратило свою глубину, «умное делание» стало редкостью.

Вместо того чтобы сосредоточиться на внутреннем очищении и богопознании, многие монахи стали больше внимания уделять увеличению монастырей, стремлению к внешнему благочинию и пышности. Это стало тяжким грехом и нарушением монашеских обетов.

По мнению святых отцов, в основе опытного богопознания лежит «умное делание» или «трезвение». Оно включает в себя внимание к помыслам и непрестанную молитву Иисусову, которая заключается в словах: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».

«ГОСПОДИ ИИСУСЕ ХРИСТЕ, СЫНЕ БОЖИЙ, ПОМИЛУЙ МЯ ГРЕШНОГО»

Путь, указанный нам, лежит от внешнего к внутреннему: от внимания к помыслам и непрестанной молитве. Тот, кто следует этому пути, находится на правильном пути, ведь истинно христианская жизнь — это жизнь внутренняя. Так утверждают святые отцы.

Внимание и непрестанная молитва — вот те мысленные усилия, из которых складывается умное делание. Как говорит святитель Игнатий Брянчанинов, «непрестанная молитва, как заповедь Божия и дар Божий, необъяснима человеческим разумом и словом» (т. II, стр. 216).

Непрестанная молитва возникает из непрестанного покаяния. Единственное надежное средство, которое не повредит легким и не помутит разум, не ввергнет в «прелесть», — это непрерывная покаянная молитва, приносимая Богу в сокрушении сердца: «Помилуй». Господь Бог не презрит эту жертвенную молитву, ибо только покаянию открываются двери тайн Царствия Божия. И это путь истинный.

Это делание — «Тайна спасения» Апостольского Корабля, на котором спасались древние Отцы, но за который не держится современное монашество. Оно сосредоточилось на внешних атрибутах, внешнем благочестии, утратив при этом внутреннее умное делание — внимание к помыслам и непрестанную молитву. А потеряв «умное делание», оно потеряло себя.

Теперь это ангельское делание будет принадлежать тем, кто найдет внутренний путь к Богу — Узкий путь умной Тесноты. Это и будет монашество внутреннее, сокровенное.

«Моление молитвой Иисусовой есть установление Божественное. Установлено оно не через посредство пророка, не через посредство Апостола, не через посредство Ангела, а самим Сыном Божиим и Богом», — говорит святитель Игнатий Брянчанинов.

Рожденный от плоти не знает жития покаянного, жития Божьего, оно ему недоступно. Для него нужно родиться свыше, из плоти превратиться в дух. Невозможное для человека возможно Богу. И сия новая духовная жизнь рождается в купели покаяния и слез для потерявших благодать крещения. Другого пути в царство Жизни, в Царство Божие — нет. Так учат святые отцы. В это Таинство новорождения свыше, в благодатную купель слез, вводит нас маленькая сокровенная молитовка Иисусова. Чудным, непостижимым действием Благодати Божией мертвый человек превращается в живого, из камня (бесчувственного к духовному) в благоухающий Небесный Цветок Ангельской жизни.

Одним умом может быть созерцаем и уразумеваем Бог. Эту мысль еще сильнее выражает св. Макарий Великий: «Ум, который непрестанно вникает в самого себя и взыскует Господа, может через благодать Божию обрести и душу свою, хотя бы она была в погибели страстей» (Беседа 9, 11).

Вот к этому приобретению души спасительным «умным трудом», — «умной молитвой» и призывают святые отцы наш больной блуждающий УМ.

«С тех пор, как человек изгнан из рая и отделился от Бога, диавол с бесами получил свободу день и ночь невидимо колебать мысленную силу каждого человека. Оградиться уму не иначе возможно, как всегдашнею памятью о Боге. У кого впечатлиться память о Боге, тот удержит от брожения и мысленную силу души. Ибо как для тела потребен воздух, чтобы дышать, — так для души потребно непрестанное памятование о Боге, т. е. непрестанная молитва».

С Божьей помощью сам из опыта узнаешь, храня внимание и держа Иисуса, т. е. Иисусову молитву: «Господе Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного» (свт. Игнатий Брянчанинов. III-160).

Св. Антоний Великий говорит: «Жизнь души есть непрестанное памятование и любление Бога. Посему не оставляй моления именем Господа Иисуса. Обращай это Имя в уме, поучайся в сердце, восхваляй языком» (святым говорится об умом произносимой Иисусовой молитве).

И Св. Григорий Богослов говорит: «Чаще поминай имя Божие, нежели дышишь. Ибо памятовать о Боге необходимее, нежели дышать».

И Св. Василий Великий: «Непрестанно памятовать о Боге благочестиво, и в этом боголюбивая душа не знает сытости. Посему не должно давать душе времени быть праздною от помышления о Боге».

И Григорий Синаит: «Всячески принуждай себя на делание сие (т. е. на непрестанное призывание Господа Иисуса), ибо Царство Божие есть достояние нудящих себя и нуждницы восхищают его».

И Св. Исихий Иерусалимский говорит: «Должно всегда вращать в пространстве сердца нашего имя Господа Иисуса. Ибо как дождь, чем в большем количестве ни спадает на землю, тем более умягчает ее, так и святое Имя Христово, без помыслов нами возглашаемое, чем чаще призываем Его, тем более умягчает землю сердца нашего, преисполняя его радости и веселия».

И Св. Филофей Синайский: «С утра должно мужественно и неотступно стоять у дверей сердца с крепкою памятию о Боге и непрестанною в душе Иисус-Христовою Молитвою».

И Св. Авва Филимон: «Не давай уму своему быть праздным, но заставляй его сокровенно поучаться и молиться. И в мысли твоей трезвенно, со страхом и трепетом говори: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя; и трезвенною мыслию и не блуждающим умом всегда молись такой молитвой. Если пребудет в тебе непрестанно молитва и поучение в Писаниях, — то отверзутся очи души твоей и будет в ней радость великая и чувство некое неизреченное и горячее, при согреянии и плоти от Духа, так что весь человек станет духовным».

И св. Макарий Великий уясняет ту же мысль такими словами: «Кто хочет приступить ко Господу, сподобиться вечной жизни, соделаться обителью Христовой, исполниться Духом, чисто и неукоризненно исполнять заповеди Христовы: тому надлежит непрестанно пребывать в молитве. Ибо единственное охранение и врачевство для души — с любовию памятовать о Боге. А у сопротивника нашего все усилия к тому, чтобы отвлечь наш ум от памятования о Боге».

Исходя как бы из этих мыслей св. Игнатий и Каллист Ксанфопулы говорят, что «Начало всякого боголюбезного действования есть с верою НЕПРЕСТАННОЕ ПРИЗЫВАНИЕ спасительного имени Господа нашего Иисуса Христа».

А свт. Иоанн Златоуст, со свойственной его дарованию особенностью, доводит эту мысль уже до полной ясности и говорит: «Нужно запереться в себе и править умом, обуздывая его. И всякий помысел и всякое действо лукавого казнить призыванием Господа нашего Иисуса Христа».

«И ничего другого не ищите у Господа Славы, кроме сей одной милости. Ища же милости, ищите ее с сердцем смиренным и умиленным и с утра до вечера вопите, а если можно, то и всю ночь: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». И понуждайте ум свой на это дело, потому что «узки врата и тесен путь», вводящий в жизнь и одни нудящие себя входят в него», ибо таковых, нудящих себя есть Царство Небесное.

И вполне согласно с этим гармоническим хором древних Отцов звучат слова и нашего светлого преп. Серафима Саровского. Он говорит: «Истинно решившимся служить Богу должно упражняться в памяти Божией — в непрестанной молитве ко Господу Иисусу Христу».

А наш преп. Нил Сорский, как бы согласованно с Григорием Синаитом, заключает эту дивную гармонию священных изречений утверждением: «Умная Молитва» — выше всех деланий и есть добродетелей глава, как любовь Божия».

Святой же Исаак Сирский – говорит еще решительнее, что «без непрестанной молитвы невозможно приблизиться к Богу». Ибо, что бывает с рыбою, вынутою из воды, то бывает и с умом, который выступил из памятования о Боге и парит в памятований о мире».

Имя Господа Иисуса Христа содержит в себе Божественную Силу. Силой сего Имени тело исцеляется от недугов, душа — от страстей. Перед именем Иисусовым трепещут демоны, и мучимые страхом величия Его Божества, бегут от Него. Потому Отцы и сказали: бей супостатов именем Иисусовым, ибо нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле (Св. Иоанн Лествичник). Ради Имени Иисусова, призываемого молящимся, нисходит ему помощь от Бога и даруется отпущение грехов. Ради имени Господа бывает услышана молитва наша грешная и ради сего Имени даруется спасение. Силой Имени Иисусова освобождается ум от колебания и кружения в помыслах пустомыслия и воля укрепляется в соблюдении заповедей Господних. Силой сего Имени просветляется ум и дозволяется пребывать в душе мыслям и чувствованиям Богоугодным, принадлежащим непорочному естеству человеческому; и нет в ней места для мыслей и чувствований чужих (еп. Инатий Брянчанинов, т. II, стр. 282).

«Именем Господа Иисуса даруется оживление душе, умерщвленной грехом. Христос Господь Иисус есть Жизнь – и имя Его живительно, исполнено Жизни. «Имя Его есть Жизнь Вечная» (св. Симеон Солунский). Оно животворит призывающих с верою и делает причастниками Жизни Вечной. Имя Господа Иисуса – свято и освящает призывающего: освящает уста, язык, сердце и тело; освящает и окружающий воздух».

«Погружайте непрестанно ваш ум, внутреннего человека, в сию Святую Память Божию, доколе не изобразится в Вас Христос, по слову Апостольскому» (Галат. 4, 19).

«Нам необходимо знать, что «Спасение наше иначе и не может состояться, если не изменится наш ум и не соделается иным действием Благодати Божией» – как говорит св. Симеон Нов. Богослов.

«Если ум наш не будет уврачеван Христом, то все наши подвиги тщетны и суетны» –говорит тот же Святой.
«Ибо прежде и более всего необходимо быть уврачевану от Христа сему грешнику – нашему уму, который есть воистину тот самый грешник, ради которого Христос, будучи Бог, соделался человеком, для этого одного Он распялся, умер и воскрес. Освящение ума и есть воскресение души, бывающее в настоящей жизни» (т. 1, стр. 31, 133–134).

Проверив на себе, Святые предлагают средство к уврачеванию нашего ума – сие краткое призывание святого Имени Божия, или непрестанную молитву, которая служит врачеванием и охранением нашей умной души и высшим выражением нашей любви к Богу.

Об этом говорит св. Макарий такими словами: «Единственное охранение и врачевство для души – с любовью памятовать о Боге».

И св. Исаак Сирский ту же мысль выражает такими словами: «Страсти искореняются и обращаются в бегство непрестанным погружением мысли в Боге, Это – меч, умерщвляющий их» (Слово 8).

А св. Симеон Солунский еще более уясняет ту же мысль такими словами: «Сия Божественная молитва, состоящая в призывании Спасителя – есть сердца очищение, источник божественных помыслов и духовных разумений. Сие призывание всякий благочестивый всегда да возглашает, да радеет о сем деле, «как о священнодействии, как о проявлении своей любви ко Господу Христу».

Вступив на путь сего призывания, на путь внутренней Молитвы, мы тем самым вступаем на путь духовной жизни. А духовная жизнь начинается с внимания к себе, к своим помыслам, вожделениям и ощущениям. Внимание же вводит, как говорят Отцы – на путь духовного видения. Молитва внутренняя, внимательная и вводит в это видение: она просвещает наше внутреннее зрение, и мы постепенно начинаем видеть то, чего прежде совершенно не видели и не замечали: и себя, и окружающий нас умный мир духов в образе помыслов, мечтаний, вожделений.

Ибо открывается какая-то сокровенная и тонкая сила тьмы, пребывающая в сердце и ведущая борьбу с пробудившейся душой. И тогда начинаем понимать, что и мы духи, но покрытые грубой «кожей» – телесностью, и что сущность наша не в «коже», а в невидимой умной природе нашей, и что нам предлежит брань и борьба с духами бестелесными, злыми, коварными, которые ведут с нами неустанную борьбу посредством помыслов, вожделений и мечтаний. И тогда мы начинаем видеть в себе как «в одном и том же уме действуют два духа» (Макарий Великий).

Или как говорит св. Исихий: «Ум с умом невидимо сцепляются на борьбу – ум демонский с нашим, и тогда у нас является нужда каждое мгновение из глубины души взывать ко Христу — Спасителю, чтобы отогнал ум демонский, растлевающий мечтаниями наш ум, а добычу победную даровал нам, как человеколюбец».

И в живом опыте мы начинаем познавать – как говорит сей Святый, что лучшей помощи, кроме Иисусовой, не найти нам во всю жизнь нашу, потому, что только Он Один, Господь, яко Бог, знает демонские ковы, обходы и лукавства. Потому и необходимо для нас непрестанное призывание имени Божия: «Ибо от призывания Имени Божия враги обессиливаются, – как говорит св. Варсонофий Великий, – а зная сие – не престанем призывать Имя Божие в помощь».

И только в сем делании непрестанного мысленного труда наше мысленное естество – этот Образ Присносущной Его Славы, Красота Божия в нас (покрытая хламидой страстей), эта потерянная драхма, этот грешник, «блудно иждивший свое житие», только в сем сокровенном делании обретает незаблудный путь, ведущий к Богу.
И своим воплем: «Согреших, Отче, на небо и пред Тобою – помилуй мя, кающегося», – входит в музыку сфер, в Божественную Симфонию Небес, где и восхваляет Дивное Имя Дивного Бога Херувимами припевающее.

У читающего эти строки невольно могут возникнуть мысли сомнительного характера: «Да возможно ли заниматься «умным деланием» человеку, живущему среди мира и в мирской обстановке? Ведь это занятие приличествует тому, кто живет в монастыре, а в миру этим заниматься невозможно!» На это следует сказать словами Господними: «Невозможное человекам – возможно Богу» (Лк. 18, 27).

И св. Симеон Новый Богослов говорит, что «ни мир, ни житейские дела не мешают исполнять заповеди Божий, когда имеется ревность и внимание» (том II, стр. 26).

«Господь совершает спасение посреди земли» (Пс. 73, 12), т. е. посреди всего земного и суетного, посреди греха и соблазнов спасение совершает Сам Бог, а не человек, но при благом усердии человека. Ибо спасение Божие, а не человеческое. Если бы непрестанная молитва была невозможна среди мира, то Дух Святый устами Апостола не призывал бы к сему труду всех христиан, не внушал бы: «Непрестанно молитесь» (1 Фесал 5, 17).

Ибо Господь Бог к невозможному не призывает. Значит она для нас возможна. А поскольку внушается Духом Божиим, то и необходима, т. к. «без непрестанной молитвы К Богу приблизиться невозможно»- говорит св. Исаак Сирский (Слово 69).

Святитель Игнатий Брянчанинов говорит: «Всем христианам можно и должно заниматься сей молитвой с целью покаяния и призывания Господа на помощь, заниматься со страхом Божиим и верою, с величайшим вниманием к мысли и словам молитвы, с сокрушением духа» (т. II, стр. 303).

Св. Василий Великий положил неграмотным все молитвословия заменять молитвою Иисусовою и это принято за правило всею Восточной Церковью.

Св. Симеон, архиепископ Солунский, заповедует и советует архиереям, священникам, монахам и мирским на всякое время и час произносить эту священную молитву, имея ее как бы дыхание жизни, и говорит: «Сие призывание всяк благочестивый да возглашает И всегда да, понуждает себя к тому».

И наш светлый батюшка, преподобный Серафим, давал те же наставления о молитве всем приходящим к нему – и монахам, и мирским, и говорил: «Всякий христианин пусть занимается своим делом, а во время работы дома, или на пути куда-нибудь, пусть читает тихо: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». И в этом да будет все твое внимание и обучение. С призыванием имени Божия ты найдешь покой, достигнешь чистоты духовной и телесной, и вселится в тебя Св. Дух, источник всех благ, и Он управит тебя во святыне, во всяком благочестии и чистоте» (Житие Старца Серафима, изд. 1877 г., стр. 82–83).

Многие из чувства ложного смирения почитают себя недостойными заниматься сей молитвой, говоря, что это занятие приличествует людям святым. Но это понятие превратное, неправильное, погрешительное.

Блаженной памяти Старец схимонах Василий Поляномерульский, опытный делатель умной молитвы, так и говорит: «Многие не зная опытно умного делания, погрешительно судят, что умное делание принадлежит одним бесстрастным и святым мужам. Иные же боятся приступать к сему труду, страшась впасть в прелесть от сей молитвы. Эта боязнь основана на духовном невежестве. И если строже рассматривать эту боязнь, то это уже есть прелесть. Да разве это не прелесть! Разве это не обольщение! Разве это не повреждение душевное – считать молитвенное призывание Святого и Спасительного имени Божия опасным для себя? Что может быть пагубнее такого самообольщения! Это наиболее утонченная и наиболее душевредная форма прелести.

От сей молитвы никто не повреждался и не впадал в прелесть. Впадали в прелесть и повреждались душевно не от «умного делания», а от неразумного, от безумного, гордостного устремления ума к высоким духовным состояниям, несвойственным человеку, пребывающему в страстях. Были неопытные и неразумные духовники, которые воспрещали молиться сей молитвой, и под влиянием их запретов, некоторые доходили до полного душевного помрачения – как рассказывает об этом старец Паисий Молдавский. Они так устрашились сей святой молитвы, что дошли до крайнего безумия: имевшиеся у них святоотеческие книги об умной молитве потопили в реке, привязав их к кирпичам, что может быть безрассуднее такого отношения к сей святой молитве? Но сия молитва страшна не только невеждам, людям не книжным, – но и просвещенным, богословски образованным плотолюбцам. Они к ней относятся совсем дико и недоброжелательно. Так и говорит об этом опытнейший делатель сей молитвы еп. Игнатий Брянчанинов: «Немудрено, что и наши ученые (богословы), не имея понятия об умной молитве по преданию Православной церкви и прочитав о ней только в сочинениях западных писателей, повторили хуления и нелепости этих писателей» (т. II, 364).

«Плотский и душевный разум, как бы ни был богат премудростию мира, смотрит дико и недоброжелательно на умную молитву. Она средство единения духа человеческого с Духом Божиим, и потому страшна и ненавистна для тех, которые благоволят пребывание своего духа в сонме духов падших, отверженных, враждебных Богу, не сознающих своего падения, провозглашающих и превозносящих состояние падения, как бы состояние высшего преуспеяния» (там же).

При пострижении в монашество, когда новопостриженному даются четки, постригающий говорит: «Приими брате меч духовный Иже есть глагол Божий, Его же и посей во устах твоих Во уме же и сердце и глаголи непрестанно: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя».

Таким образом, всякому иноку сия молитва дается как заповедь. Но ведь редкий инок понимает значение этой заповеди; только те, кто имел опытного старца-руководителя, пребывавшего в сем делании. И молитва сия с редкими содружается – только с теми, кто отрешается от плотолюбивой жизни и с горячим сердцем ищет покаяния: к таковым она приходит как руководительница покаяния.

А с мирянами содружается лишь с теми, в ком появилась жажда отрешения от плотского бытия, жажда духовной жизни, жажда взыскания своей падшей души. А в ком жива жизнь плоти, жизнь «мира сего», с теми она не уживается. Но если и таковые искренно будут держаться за эту молитовку, она уведет их от жизни плотской и приведет к жизни духовной, к жизни покаянной! Эта молитва – есть молитва отрешения, молитва умерщвления плотского бытия, молитва смерти. И она же есть молитва воскресения души, молитва божественной жизни. Всяк, истинно прилепившийся к сей молитве, обязательно отрешится от жизни вещественной, от жизни плоти – замрет для мира, для жизни плотской и оживет для жизни духа, для жизни духовной. Сия молитовка приведет его на путь Воскресения духа, на путь жизни духа. Ибо молитва сия – дух и одухотворит всякого, кто ее возлюбит».

Конечно, мы привыкли иначе понимать, что «умной работой» занимаются только те, кто живет в монастырской или пустынной обстановке. Но нашему времени не дано – ни того, ни другого. Господь пустыню сделал недоступной и монастыри закрыл, а мир грешный оставил, и он продолжает существовать. Что же делать нам, желающим спасения?

Для всех, желающих спасения, остался один путь: внутренний – путь внимания к своим помыслам и молитвы непрестанной.

Нам нужно спасаться среди мира «умным занятием»: «Беречь свой ум».

Т. е. занимать его непрестанной молитвой покаяния. Не ищи в сей молитве высоких духовных состояний, а только зрения своих согрешений и очищения от страстей, и искать сего – в молитвенном плаче.

Этот путь незаблудный, безопасный, это путь Св. Отцов. И это единственный путь для нас доступный и открытый. Все другие пути для нас закрыты.

А мысли сомнения и колебания, возникающие в нас – это работа все того же «мысленного растлителя», который утонченными приемами сомнений, колебаний, нерешительности, усиливается расшатать в нас окончательно нашу и без того слабую веру во всемогущество Божие и погубить нас собственным нашим неверием Господу Богу, который:

«И вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр.13;8).

И Своей всемощной благодатию спасает всегда и везде всякого произволяющего и ищущего спасения.

Есть еще один острый вопрос, весьма тягостно переживаемый спасающимися:

«Кто будет нашим духовным руководителем на этом неведомом для нас и весьма опасном пути?»

Этот вопрос, который весьма многих пугает. Опытных старцев нет. И духовных наставников «сокровенному житию во Христе» не стало А св. Отцы говорят, что без опытного руководителя этим деланием нельзя спасаться.

Так что же нам делать? Как быть?

И вот Дивный Бог в своей премудрости, через святых Своих, древних молитвенников, предвозвестил о нас весьма утешительное слово. Он изрек их устами, что нашими духоносными наставниками в последних временах будут – «Богомудрые писания св. Отцов» – по слову Паисия (Величковского) – святителя Игнатия и других, – «и всевозможные скорби», по слову аввы Исхириона и др. Отцов.

Скорби и будут воспитывать нас для Царствия Божия и усовершать в «умном житии». Ибо «умная молитва» лучше возрастает и крепнет в нас тогда, когда мы всякую скорбь претерпеваем с благодарением.

Святитель Игнатий Брянчанинов повествует о сем следующее пророчество древних Отцов:

Некогда св. Отцы Египетского скита пророчески беседовали о последнем роде. «Что сделали мы?» – говорили они. Один из них, великий авва Исхирион, ответил: «Мы исполнили заповеди Божий». Спросили его: «Что сделают те, которые будут после нас?» – «Они, – сказал авва, – будут иметь делание вполовину против нас». Еще спросили его: «А что сделают те, которые будут после них?» Авва Исхирион отвечал: «Они отнюдь не будут иметь монашеского делания, но им попустятся скорби и те из них, которые устоят, будут выше нас и Отцов наших».

Вот истинное утешение Духа Святого для всех рабов Божиих, спасающихся в последних временах среди мира и его скорбей. И этого благодатного утешения не следует забывать.

Здесь сокрыто утешение и для тех, кто пребывает в скорби по своей воли, от ее тягостного бремени, и не знает, кому ее отдать. Скорби каждого, приемлющего их, управят в Царствие

«Ибо многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян.14:22).

Такова воля благого промысла о нас, чтобы мы, покорившись Ему, без смущения, сами несли скорбь своей воли. В смиренном преклонении перед сим Промыслом – ныне спасение. Нам нужно крепко освоиться с той мыслью, что ныне воспитывают нас для Жизни Вечной не старцы, не духовники, а многоразличные скорби.

Скорби – это и есть наши духоносные наставники и руководители в молитвенном житии. Нынче наш путь Бог управляет не советами старцев, а обилием жестоких скорбей.

Посему, всякой приходящей скорби нужно оказывать послушание, нужно кланяться в ножки, как старцу и с любовию лобызать ее святую руку, нас благословляющую, как старческую.

И в этом смиренномудром делании нужно умудряться, просвещаться и укрепляться богомудрыми писаниями Св. Отцов и особенно благодатными писаниями Святителя Игнатия Брянчанинова, который сам опытно прошел по этому многоскорбному «умному пути» и описал его с пророческой отчетливостью и ясностью. Сей богомудрый Святитель был одарен великим благодатным даром: «умно жить» с юных лет, и умно и ясно изъяснить это сокровенное житие, совершенное недоступное разуму теоретическому, богословскому.

У всех св. Отцов писания о сем предмете прикровенны, сокрыты в богомудрых и малодоступных речениях. Еп. Игнатий благоговейно снял эту прикровенность своей молитвенной многоскорбной жизнью. Ибо Богомудрость Св. Писаний уясняется в меру Богомудрого жития. Пребывая в сем житии, святитель уяснил у Отцов до предельной ясности, для нашего невежественного понимания.

Всем спасающимся в наших временах святитель Игнатий своими Богомудрыми писаниями, дан в наставника самим Духом Божиим. И лучшего руководителя на пути «умном» не отыскать во всей святоотеческой литературе. Он читается не только у нас, но и на Востоке, особенно на Старом Афоне, потому оттуда многие делатели «умного труда» приезжали в свое время на его могилу помолиться и испросить его благословенных молитв на многоскорбном пути молитвенном.

Писаниями еп. Игнатия, как писаниями духоносными и наиболее доступными для понимания, можно руководствоваться без всякого сомнения, и они управляют нас на пути спасения и усовершения в «умном делании». Сей отзыв принадлежит многим подвижникам «умного жития» последнего времени. Святитель Игнатий с удовлетворительной полнотой уяснил Апостольскую заповедь, она же заповедь Господня:

«А что вам говорю, – сказал Господь, –

говорю всем: «БОДРСТВУЙТЕ» (Мк.13.37).

А святой Апостол пояснил:

«Непрестанно молитесь» (I Фесал. 5, 17).

Дух же Святый в последних временах еще больше уяснил это сокровенное слово о «непрестанной молитве», уяснил благодатными устами Кронштадтского Молитвенника, сказав всем нам: «БЕРЕГИ СВОЙ УМ».

Этим деланием ум входит во внимание и молитва становится более внимательной и душа молится со многим страхом и благоговением, Иисусова Молитва есть молитва Покаяния – и это путь к обретению своей души, путь, приводящий к Богу. Ибо только путем покаяния грешная душа возвращается к Богу Другого пути к Богу нет.

А истинное покаяние – по благословенному разуму св. Отцов – слагается из трех умных добродетелей, из трех деланий:
1. Из очищения ума,
2. Из терпения скорбей и
3. Непрестанной молитвы (св. Марк Подвижник).

И в основе всей этой «умной» деятельности лежит непрестанная молитва, которая и вводит в Божественное Таинство Покаяния: ум очищает от помыслов, сердце – от вожделений и молящейся душе дается устойчивость в скорбях. Потому Отцы и наименовали ее славным именем, назвав «царицей добродетелей» (см. Иоанн Лествичник).

Верный путь к смирению – наш ближний, и лучший способ стяжать смирение – зазирать себя и смиряться перед ближним. Если мы хотим познать себя, каковы мы в духовной действительности, то при проверке лучший признак будет следующий: «Если мы, занимаясь «умной молитвой» с болью замечаем, что она не уживается с нами, не держится у нас и на устах, а все время убегает от нас, «то это верный признак гордостного состояния нашей души перед близкими и перед Богом. Благодать, присущая сей молитве, противится нашей гордости. Это печально-спасительное познание должно побудить нас к истинному покаянию; оно должно возгреть нашу молитву, сделать ее более смиренной и слезной. Это существенно-полезное познание должно усилить наш вопль к Богу «Помилуй!». Ибо «умная молитва» стяжавается житием слезным, покаянным, т. е . смирением. Смирению и дается благодать сей молитвы, смирению и раскрывается ее таинство».

В церкви грешная душа приносит покаяние устами, и это – цвет покаяния. А в повседневной жизни – деятельным терпеливым житием – делами – и это плод покаяния. Если же после исповеди нет у нас исправления своего жития, то такое покаяние бесплодное и Богу противное, ибо Он требует принести «достойный плод покаяния» – исправлением жития (Мф. 3, 8).

Наше покаяние церковное, не изменяющее нашего повседневного жития, есть не покаяние а самообман, самообольщение. Таким покаянием обманываем себя и Бога. Оскорбляем благость Божию, долготерпеливо ждущую нашего благого изменения. «Покаяние — завет с Богом об исправлении жития», – говорит св. Иоанн Лествичник (слово 5). Если же нет исправления, то нет и покаяния. Если нет благого изменения нашего жития, то нет и духовной жизни. Значит не стяжали мы дара благодати Покаяния, а потому и духа молитвы в нас не может быть.

«Ибо только в покаянии разгорается огнь молитвы, дожигающий вещество греха» – по слову св. Иоанна Лествичника. Покаяние есть живое таинство обновления всего человека, изменение его жития. Покаяние есть вторая купель слезная, возрождающая грешную душу для жизни духовной, «умной», Божественной.

И если наше покаяние не изменяет нашего жития, не обновляет нас, то тем самым показываем, что в нашем покаянии не было благодатного сокрушения о своей греховности Перед Богом и не обрели мы Благодати нас освобождающей от грехов и возрождающей для жизни новой христианской, а потому и мертвы для жизни духовной, благодатной и чужды христианства.

Такова внешняя деятельность кающейся перед Богом души.

Внутренняя же деятельность души – невидимая, мысленная, умная. Здесь покаянная деятельность совершается втайне перед Богом – в борьбе с помыслами и ощущениями, противными покаянному житию. Без этого внутреннего делания одна внешняя исправность непрочна и неустойчива со страстями. Кроме того, она может породить внешнего, горделивого фарисея Богу противного.

И во всей этой деятельности – и в терпении скорбей, и во внутренней борьбе с помыслами, мечтаниями и вожделениями, душа имеет нужду в благодатной помощи Свыше, в Божественной Силе – и эту силу она обретает в молитве. Ибо молитва и есть Источник благодатной силы. Молитвой покаяния душа привлекает живую, действенную помощь свыше. А так как скорби земные, помыслы и ощущения всевозможные, угнетающие душу, есть постоянные спутники души в ее земном бытии – то и молитва превращается в спасительную, умную, постоянную деятельность души – в непрестанную молитву.

А непрестанная молитва – есть непрестанное перед Богом покаяние, с искренним и глубоким сознанием того, что «достойное по делам моим приемлю». Таким образом вся земная деятельность души охватывается умной спасительной деятельностью покаяния.

Кто идет путем молитвы вне покаяния – тот на пути гордости. Кто в молитве ждет высоких духовных состояний – тот в обольщении. Кто пребывает в молитве, и она не изменяет его жития и не уводит от жизни вещественно-плотской к жизни благодатно-одухотворенной – тот стоит на пути заблуждения. Кто слезной молитвой смирения изменяет свое житие перед Богом и непрестанно очищает свой ум слезами покаяния от докучливых помыслов – тот на правом пути, на пути спасительном, на пути св. Отцов.

Итак, очищение ума от помыслов терпеливое перенесение скорбей и непрестанная молитва – это и есть та умная деятельность кающейся души на земле, свойственная ее состоянию, именуемая Покаянием и только этой деятельностью душа спасается и входит еще здесь в сокровенное, новое житие духовное, ангельское, в жизнь божественного бессмертия, дарованную нам Господом Иисусом Христом, только этой деятельностью обретает Тайну Царствия Божия, внутрь нас сущего. Таково просвещенное понимание истинного покаяния по Богомудрому разуму св. Отцов. Отсюда – непрестанная молитва не есть скучное, механическое занятие, а непрерывная, живая, умная деятельность души, совершающей спасительное Таинство непрестанного Покаяния.

«Внемли тому, что мы говорим и искренно тебе советуем». – так внушают Святые Отцы. Нашей «умной сущности» – нашему приснодвижному уму, нужно дать и занятие, отвечающее его природе – приснодвижное, непрерывное призывание имени Божия устами. Ибо освещение ума приходит через уста: ум и помыслы святятся и очищаются через молитвенное делание уст. «И сие тайное борение и размышление о Господе и труд призывания надобно нам иметь день и ночь – как говорит Божественный Макарий – ибо все дела наши освящаются и в чистоте нами совершаются НЕПРЕСТАННЫМ памятованием о Боге».

« И наше многострастное сердце, сия обитель ума, будет действенно очищаться от страстей этим непрестанным памятованием. Как и говорит о сем св. Диадох такими словами: «Желающий очистить свое сердце да разгорячает его непрестанно памятию о Господе Иисусе».

О сем говорит св. Варсонофий Вели кий, такими словами: «Непрестанное призывание Имени Божия есть врачевство, убивающее не только страсти, но и само действие их. Как врач изыскивает приличное врачество или пластырь на рану страждущего, и оно действует, причем больной и не знает, как сие делается: так точно и Имя Божие, будучи призываемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем как сие совершается».

«Когда же сердце бывает в нечувствии, тогда особенно нужно упражняться в молитве устной» – говорит батюшка о. Амвросий Оптинский. Устная молитва разгоняет холод нечувствия, согревает сердце Божественной теплотой. Для остывшего сердца устная молитва служит Благодатным Огнем. И св. Диадох свидетельствует, что Имя Божие, призываемое как огнем попаляет всякую скверну в душе. Он говорит: «Сие дивное Имя, будучи с напряженною заботливостью содержимо мыслью, очень ощутительно попаляет всякую скверну, появляющуюся в душе. Ибо Бог наш – Огнь поядаяй есть всякое зло, как говорит Апостол».

На сей ступени внутренняя Иисусова Молитва есть беспрерывное никогда не престающее призывание Божественного Имени Господа нашего Иисуса Христа устами. А внешняя непрерывность призывания приведет к молитве внутренней, непрестанной. Через это наружное желание обретается внутреннее:

ОБРЕТАЕТСЯ ДУХ МОЛИТВЫ

Пророк-молитвенник об этом говорит: «Уста мои отверзох и привлекох дух» (Пс. 118, 131).

Именно внешним, устами привлекается внутреннее, привлекается дух. Таков духовный закон для телесно-умного творения – для человека; от телесного восходишь к духовному от внешнего – к внутреннему, от деяния -созерцанию телесными устами обретать Бестелесного. Иного пути нет.

Для того, чтобы стяжать молитву непрестанную, внутреннюю, нужно со смирением и терпеливо потрудиться в молитве телесной, устной, в чувствах покаяния, не дерзая «входить в сердце умом» для молитвы сердечной. Сердце отверзается для истинной молитвы не дыханием и не искусительными приемами, как возомнили некоторые превратные молельщики – сердце отверзается перстом Божиим, когда соблаговолит Господь Бог и когда сердце очистится от страстей.

И если бы всю жизнь, до кончины своей, мы пребыли только в устном упражнении Иисусовой Молитвы, то и в таком случае – по слову Отцов – будем в великом приобретении, потому, что намерение наше свято и Богу любезно; и занятие честно и досточтимо и труды многоплодны и спасительны будут в свое время. Богу ведомо.

И блажен всяк и добро ему будет, потому что Бог не обидчив. Он даст вкусить от плода трудов или при смерти или же после смерти, когда душа разрешается от союза плоти и будет восходить на небо посреди воздушных мытарств – действие молитвенное окружит ее, как пламень огненный и недоступна она будет мздоимцам – воздушным князьям, ради всемогущего Имени Иисуса Христа, которое она здесь с любовию носила в своих устах.

Так св. Исихий и говорит: «Душа воспаривши по смерти на воздух ко вратам небесным и там не постыдится врагов, имея за себя и с собою Христа. Но и тогда, как ныне, дерзновенно возглаголят к ним во вратех (Пс. 126, 5). Только до самого исхода своего и да не скучает она день и ночь взывать ко Господу Иисусу Христу, Сыну Божию. И он сотворит отмщение ее вскоре, по неложному Божественному обетованию Своему, которое изрек Он в притче о неправедном Судье: «ей глаголю Вам, яко сотворит отмщение вскоре» (Л к. 18, 8) – ив настоящей жизни? и по исходе ея из тела» (св. Исихий, пресв. Иерусалимский, гл.149).

И на этой ступени Иисусова молитва называется: трудовая, делательная, устная, телесная, как производимая телесными членами – устами и языком.

И нужно сказать, что при начале своем она бывает по большей части чрезвычайно трудная. Не раз, а многажды, человек приходит в безнадежие, что он не в силах приобрести спасительного ДЕЛАНИЯ. А при этом и сердце делается жестким, вся душа поражается нечувствием, восстает страстность с необыкновенною силою и духовная область жизни закрывается, как бы каменною стеной.

В этом и проявляется благодатное действие сей молитвы, открывающей нам глаза на то, чего мы прежде в себе не видели и в чем всегда спокойно пребывали перед Богом. Пребывали в нечувствии, в омертвении, в грехах и не стенали. А молитва стала оживлять омертвевшую душу и тут душа стала видеть, чувствовать, познавать свою греховность и виновность перед Богом и сильней начала стенать к Богу: «Помилуй!»

И от сего духовного видения состояние бывает безотрадное, томительное, страдательное. И все необходимо перетерпеть, пережить, не прекращая и не бросая молитвы. Сие состояние неизбежно бывает со всяким – говорят Отцы приступающим к сему великому делу – всего более ненавистному сопротивной силе демонской.

И бывает, что человек читает свою Святую молитву без всякой охоты, без всякого внимания, без малейшего ощущения приятности и язык вращается невообразимо трудно и человек – словно тяжелым молотом разбивает камни. При этом целые тучи помыслов всевозможного свойства, и между ними нечистые, богохульные, не изображаемые, бьют в ум, как волны морские о скалу. И человек видит себя не в пример хуже того, нежели тогда, когда не занимался молитвою; а отсюда, по неопытности, иной приходит в сомнение относительно ее святости, пользы и необходимости.

А Отцы говорят, что это происходит в порядке вещей, как неизбежное следствие сей молитвы.

«Произносить устами и языком Имя Господи Иисуса Христа Бога и Спасителя нашего имеет в нашей жизни великое значение: этим деланием мы выявляем перед лицом Господа умное движение воли нашей, устремленной к Нему. И хотя это движение и бессильное, и развлекаемое помыслами, злыми пожеланиями, прерываемое порывами злых страстей, – но силен Господь даровать нам и чистое к Нему влечение, силен разогнать сущую в нас тьму греховную и просветить наше сердце Светом Лица Своего, силен даровать нам молитву внутреннюю, сердечную.

Ибо по учению св. Макария Египетского, Он только и взыскует от нас именно сего доброго произволения, а чтобы привести его в исполнение – это есть дело Божией силы. Мы к этому не имеем своих сил».

И в свое время, Богу ведомое, тому, кто начинает телесным деланием, – придет и к душевному, кто начинает внешним – тот придем к внутреннему, кто смиренно стучится сей устной, телесной молитвой, тому отверзется дверь и к молитве внимательной, умной и сердечной».

«Ибо телесное делание, – говорит св. Исаак Сирский, – предшествует душевному, как персть предшествовала душе, вдунутой в Адама. Кто не имеет телесного делания, тот не может иметь и душевного, потому, что последнее рождается от первого, как колос из пшеничного зерна».

И, переступив порог телесного, он сможет войти в тонкие сокровенности «умного жития». Входить в это «умное житие» следует внешним устным призыванием Имени Божия при смиренном сознании своего недостоинства, при сознании всегдашнего Его присутствия и прошения у Бога милости своему окаянству для здешней и будущей жизни.

И призывать Имя Божие следует при всех занятиях, на всяком месте, во всякое время и даже во сне.
Это и есть первая ступень молитвы непрестанной, и она требует упражнения и труда. Хотя ум при этом и разносится, но и сим не нужно возмущаться и скорбеть, т. к. это есть грешная принадлежность каждого из нас. Чтобы удержать ум от кружения – есть дело Божие и это дается на высшей ступени умного делания. Именно – когда молитва станет внимательной, а ум начнет вниманием привлекать сердце к соучастию в молитве. А сердце открывается для молитвы перстом Божиим, но не механическими пособиями – открывается по очищении себя от страстей и по многим упражнениям в молитве устной и внимательной, когда благоволит о сем Сам Подвигоположник наш – Господь Иисус Христос.

Занятие молитвою Иисусовой есть дело великое и превожделенное, достойное похвалы и привлекает на нас взоры, Милость и Любовь Сына Божия, потому, что являя ею свое доброе произволение, мы приносим Богу то, что имеем.

Наше приношение Бог оценивает нашим усердием, а не богатством дара. Не приносящий Богу в жертву с усердием своих двух лепт, какие имеет, не принесет и того, что думает иметь. Принести Богу свои медные гроши, но с усердием – дело великое и Богу приятное. А когда Он увидит наш труд и добрую волю, тогда и золото подаст.

У читающего эти строки и не разумеющего сокровенного смысла речений св. Отцов о молитве, может возникнуть невольный вопрос: «Какая мне польза постоянно повторять устами одни и те же слова молитвы».

Только молящемуся своею внешнею, устно-телесною молитвою Бог дает молитву внутреннюю: умную, сердечную. Так учат об этом все св. Отцы. А ту мысль, что пользы не будет молиться одними устами, не чувствуя сердцем силы произносимых слов молитвы, – следует решительно опровергнуть, как мысль невежественную, неправильную, ложную, которая является продуктом гордого, заблужденного ума, непросвещенного светом Благодати. От произносимых слов молитвы, хотя бы и не разумеемых нами и не чувствуемых, польза для нас есть великая, благодатная и вполне ощутимая.

«Бей супостатов именем Иисусовым: ибо нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле» (св. Иоанн Лествичник, сл, 21, гл. 7).

Пусть мы не знаем силы сего Святого оружия, но враги наши знают и трепещут. А посему будем прибегать к нему – по совету Святых, призывая с верою непрестанно сие Святое и Спасительное Имя Господне и сие призывание будет нам во спасение, по слову пророческому (Иоиль 2, 32).

«Ибо вся сила и все действие молитвы Иисусовой истекает, – говорит Святитель Игнатий, – из Покланяемого и Всемогущего имени Иисусова, Имени Единого под небом, О нем же подобает нам спастися» (т. II, стр. 371).