ВЫДЕРЖКА ИЗ КНИГИ МИТРОПОЛИТА ВЕНИАМИНА ФЕДЧЕНКО «ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ»
Корреспондент «Петербургского Листка» (1908 г., № 351) и «еще человек не менее 200» стали свидетелями этого удивительного исцеления.
События происходили в селе Кончанском, знаменитой вотчине Суворова, расположенном в Боровичском уезде Новгородской губернии. Как известно, из этого села в Петербург была перенесена ветхая деревянная суворовская церковь, а на ее месте построили каменную.
По приглашению комиссии, состоявшей из представителей Академии Генерального штаба — генералов Орлова, Мышлаевского и полковника Сулима Самойлова, отец Иоанн Кронштадтский прибыл на освящение новой каменной церкви.
Огромная толпа народа, по обычаю, встретила дорогого гостя и заполняла храм как во время всенощной, так и во время обедни на следующий день. Среди присутствующих было много депутатов академий Генерального штаба и других почетных лиц.
После богослужения состоялся завтрак в здании школы. В самый разгар трапезы, когда официальные тосты уже были произнесены, в том конце зала, где сидел пастырь, произошло какое-то замешательство. Три крепких мужчины и коренастая женщина на руках несли что-то неопределенной формы, что впоследствии оказалось крестьянкой, страдавшей от болезни, которую врачи называют «классической истерией».
Мужики, несшие больную, огляделись и, увидев о. Иоанна во главе стола, направились со своей ношей к нему.
Тихий голос пастыря внезапно стал резким и громким:
– Оставьте ее! – повелительно сказал он. – Пусть стоит сама.
На заявление принесших больную о том, что она не может стоять во время таких припадков, о. Иоанн еще настойчивее возразил:
– Я приказываю: оставьте ее!
Спутники отошли.
Больная пошаталась на ногах, словно не имея точки опоры в своем теле.
– Гляди на меня! – продолжал пастырь, обращаясь к больной.
Блуждающий взгляд помутневших очей словно хотел подчиниться этому приказу, но, очевидно, не мог.
Присутствовавший тут же местный исправник С.П. П-ов усмехнулся и вполголоса, однако довольно явственно, сказал: «Кажется, начинается спектакль с чудом».
– Говорю тебе: смотри мне в глаза! – еще резче и настойчивее твердил пастырь больной.
Постепенно глаза больной проясняются, а взор становится осмысленным.
– Перекрестись! – раздался новый повелительный окрик.
– Не могу, – был ответ.
Закинув голову, с необыкновенным духовным подъемом, о. Иоанн, вплотную подойдя к больной, говорит:
– Выйди! Именем Господа: выйди!
Вдруг произошло нечто, от чего у всех нас по коже пробежал холодок. Из уст больной вырвался нечеловеческий крик, скорее, звериный рык! Я был настолько потрясён, что не слышал её слов — так сильно меня охватило душевное волнение.
Я видел, как даже привыкший ко всему исправник, тот самый, который говорил о представлении с чудом, расплакался. Мне же пришлось приложить невероятные усилия, чтобы не заплакать самому. С затуманенным взором я наблюдал за происходящим.
– Перекрестись!
Несколько неуверенных движений — и больная наложила на себя правильный крест. Её голова беззвучно опустилась на плечо пастыря. Тихие рыдания наполнили комнату. Почти всех присутствующих охватило непередаваемое нервное потрясение.
Больная и отец Иоанн удалились в угол. Мы понимали, что сейчас будет исповедь, и отошли. Она длилась недолго. И вновь раздался тихий голос пастыря, читающего разрешительную молитву.
– Ты совершенно здорова. И Господь благословит тебя детьми!
Аминь!
Автор публикации
